E-mail: germanyk@aport2000.ru

Биосоциальность, задающая все разнообразие взаимодействий организмов, в свою очередь порождена взаимодействием органов и тканей, составляющих организмы. Межмолекулярное, межклеточное и межтканевое взаимодействие, это детерминированное родоначалие всех последующих взаимодействий. Такие взаимодействия составляют суть обособленного существования отдельных ионов, молекул, клеток и составляющих их структур, всего того, что мы включаем в определение физический гомеостаз. Сами же подобные взаимодействия, структурно извлеченные из своей порождающей среды, составляют функциональный комплекс, сохранного поведения - энантиостаз. Биосоциальность, как иерархическая надстройка в поведении организмов это переход от функциональной сохранности индивидуума к надындивидуальному энантиостазу.

Надындивидуальные взаимодействия, составляющие существо биосоциального энантиостаза в свою очередь иерархически организованы в функциональные группы сообществ (страты) и представлены их архетипами. Настоящая статья посвящается феномену биосоциальности в его исходной сущности, извлекаемой из материальной основы всего органического мира, эволюции возникновения отношений органического и социального взаимодействия. Предпринимается попытка систематизации представлений о первоосновных формах древнейших взаимодействий составляющих основу биосоциального архетипа, через поиск одной единственно возможной принципиальной схемы взаимосвязей между его элементами.

Традиционно эволюция органического мира понимается, прежде всего, как триада - изменчивость, выживание, воспроизводство. Однако для уточненного понимания сущности биосоциальных явлений в виду их чрезвычайной сложности, предлагается следующее членение триединого пространства классической эволюционной теории. Поскольку ядро учения Дарвина-Уоллеса слагается из представления об изменчивости видов и о выживании наиболее приспособленных индивидуумов, то объем этих представлений вполне можно дистанцировать от представлений о сущности воспроизводства себе подобных. Проведенное на таком основании субъект-объектное членение теории, позволяет за физическим воспроизводством увидеть жизнеспособность органических систем, а комплекс отношений выживания и изменчивости объединить в рамках одного функционального пространства - направление выживания органических систем (тем самым, сохранив историзм терминологии).

Направление выживания органических систем есть путь естественного отбора признаков повышенной приспособляемости к требованиям окружающей среды. Экспериментально общеустановленны детерминанты признаков, на которые воздействует естественный отбор - это гены. Гены это апофеоз кодирования органической информации записанной в структуре ДНК. Установленная корреляция между сложностью организма и количеством его генетического материала, подтверждает факт того, что возникновение новых генов приводит к появлению более сложных организмов. Параллельно усложнению организмов усложняется их поведение, но нет установленных фактов линейной последовательности возникновения более сложных форм поведения согласующихся с таксономической иерархией. Что в свою очередь позволяет высказать предположение о наличии двух (и более) видов кодирования информации связанной с адаптивным выживанием организмов.

Один вид кодовой информации содержит в себе данные о нативных конформациях макромолекул (белков), как основы структурной стабилизации организмов. В генах зашифровано, именно это направление естественного отбора, интегральная суммация наиболее термодинамически стабильных структур, составляющих основу приспособительного гомеостаза. Содержание же в геномах разнообразных организмов, множества фрагментов ДНК с одной стороны, как будто не несущих, никакой важной функции, а с другой стороны существование надмолекулярных взаимодействий, позволяет рассматривать такие фрагменты, как кодовую информацию другого типа. Вместе с тем, именно стабильность структурной организации, может рассматриваться и как одно-единственное общее предназначение для всех форм природного разнообразия, и тогда есть опасность обнуления эволюции. Но как видим в природе настоящего времени это все-таки не происходит, очевидно, в силу того, что эволюция сохранно продолжается в поведении органических систем.

При этом природой на базе ДНК, создана такая кажимость вырождающейся модели записи информации, например, содержащаяся в Alu-последовательности, которая содержит примерно 300 000 копий. Это в свою очередь соответствует 3% от общего количества ДНК, содержащейся в ядре клетки, что, вполне сопоставимо с объемом «полезной» информации содержащейся в ДНК. Одно только это соотношение объемов 1:1 возможно указывает или на более древнюю стратиграфию кода, или на некое скрытое правило. Терминальным фактором смены кода, в такой корреляции становится оптимизированная плотность взаимодействий на уровне данной структуры. Видимо собственно сущность Alu-модели заключается в самовоспроизведении повторов, как вынужденной итерации для упрочнения надежности связанной информации. В то же время природа не терпит избыточности, что подводит к пониманию такого факта, как лимитирующая конечность химизма при образовании надмолекулярных структур и соответственно в востребованности установления связей иного рода, прежде всего функциональных. Этот факт сам по себе является основой для формирования представления о древнейших механизмах поведенческой адаптации, как таковой, переходу с языка химических сигналов, на пространственно-ориентированное кодирование сигналов другой природы. Это порог, с которого начинается восхождение от морфофизиологической организации живого к координированным взаимодействиям архетипов приспособительной биосоциальности.

Жизнеспособность - это основной потенциал органической системы, обеспечивающий непрерывность воспроизводства. Она заключается в анатомо-физиологической мощности участвующих элементов системы, надежности поддержания текущего равновесия система-среда и ремонтантности (способности к повторному и многократному возобновлению и восстановлению собственных возможностей). Если выживание и изменчивость это ответ на вызовы внешней среды, то жизнеспособность это в первую очередь, ответ на требования преодоления технических (морфофизиологических) сложностей структурной ограниченности организмов. При всем многообразии видов животных, существует практически единственный тип их жизненного цикла. Из зиготы (оплодотворенного яйца) вырастает взрослая особь, которая сама производит яйца или сперматозоиды (за исключением случаев гермафродитизма, когда продуцируется и то и другое). Мир одноклеточных организмов демонстрирует несколько другой тип жизненного цикла, где взрослая особь, самодостаточная клетка дает жизнь, как минимум одной следующей особи. Третий тип жизненного цикла, составляет сущность мира растений. Тип жизненного цикла, самое строгое структурное ограничение организации живого, представленное как путь витального ко-процессинга переноса энергии.

В виду непреодолимого ограничения накладываемого типом жизненного цикла на продолжительность жизни и осуществление генеративных функций, индивид не способен воспроизвести сам себя в аутоидентичной копии (за исключением одноклеточных и некоторых растений). Продление собственного бытия, есть непреложная задача, которую органические системы решают через механизмы жизнеобеспечения и надсистемного регулирования. Это горизонт востребования биосоциальности, как неслучайной событийности в стремлении преодолеть однотипность взаимодействия, а значит и возможного вырождения. В иерархии типов взаимодействия жизненный цикл составляет таксон первого уровня, все прочие типы поведения органических систем позиционируются в таксономии, как вторичные. Взаимная соотносительность типов взаимодействия находит свое отражение в биосоциальной ценности найденной модели видового поведения.

Жизненный цикл, как нормирующая данность для индивидуального поведения, одновременно является реализационной моделью для воспроизводства надындивидуального видового поведения. Это утверждение хорошо согласуется с таким механизмом реализации репродуктивного потенциала, которое является всеобщим для всего вида. Так у человека 40% ныне живущей популяции дают 60% потомков, а 60% из ныне живущих воспроизведут только 40% потомков. Таким образом, любое утверждение о возможном происхождении человека от одной особи женского пола, является неправомочным. Репродуктивная реляция у человека, как таксон второго уровня в иерархии классов поведенческих взаимодействий, имеет два основных подтипа функциональных соотношений:

 

подтип A (Adam) - 2 : 3;

 

подтип L (Lucy) - 3 : 2.

 

Подтип «А», когда два половозрелых индивидуума мужчина и женщина, дают жизнь трем потомкам. Подтип «L», когда три половозрелых индивидуума двое мужчин и одна женщина, дают жизнь двум потомкам (см. примечание). Эта непосредственно функциональная, а значит, изначально апробированная опытом природы гибкая схема не исключает появления других решений для преодоления однотипности образа жизни (даже таких экстремальных, как гомосексуализм). Конкретизация подтипа в каждом реализованном случае доказывается не через число установленных связей, а через детерминированное установление отцовства на генетическом уровне. Этот пример, в свою очередь указывает на прагматичные цели такого системного поведения. Во-первых, сохранена атомарная система сохранности адаптивных признаков и внедрена реляция волнового процесса. Во-вторых, создано обеспечение достаточного числа потомков для передачи генетической и эпигенетической информации, в-третьих, минимизация числа потерь от генетических и поведенческих ошибок в массовом воспроизводстве.

Таким образом, очевидно, следует признать, что выделить эссенциальный архетип биосоциальности в первозданной чистоте, с четко определенным детерминированным началом, задача сложная и неоднозначная. Поиск атомарного начала ориентирован на физико-химическую природу генов и выводит на конечный уровень установления связей подобного рода. И прямо указывает, что абсолютная генетическая детерминация поведения неадаптивна, эффективным механизмом адаптации является биосоциальность. В этой двойственности скрывается природа всех уровней типизации поведения от числа конечных целей. То есть, чем примитивнее намеченная цель, тем непосредственнее акт к ней подвигающий, а все вместе образует стереотип поведения, что и составляет глубокую значимость сохранного биосоциального архетипа. Реляционное продвижение биосоциального архетипа выводит на уровень строго эпигенетического преодоления ограничения накладываемого единственным типом жизненного цикла.

В хорошем смысле, подражая лаконичной формулировке Клода Бернара, хочется закончить эту статью, следующими словами - постоянство надындивидуального энантиостаза есть условие свободной жизни вида.

 

Примечание:

 

Автор предлагает оригинальную классификацию подтипов поведенческих взаимодействий на репродуктивном уровне. Основанием служит общность социокультурных ценностей для духовных и естественных наук. Включение имени Адам, указывает на ценность библейской легенды для осознания исключительной значимости человека. Включение имени Люси, закрепляет понимание факта, что такое типичное поведение характерно только на пути приматов из «питеков в гоминиды». И не в последнюю очередь объединение обоих подтипов в рамках действующего в природе реализационного правила, позволяет ввести понятие ALU - модель поведения вида, где U - usus, и есть это самое правило реализации. Вместе с тем, мнемотехническая схема, указывающая на похожесть имени ALU-модель, на Alu-последовательность, закрепляет понимание событийной неслучайности встречающейся в природе поведенческой повторяемости.

 

 

Л и т е р а т у р а:

 

Васнецова А.Л., Гладышев Г.П. Экологическая биофизическая химия. М.: Наука, 1989.

Вилли К., Детье В. Биология (биологические процессы и законы). М.: Мир, 1975.

Плюснин Ю.М. Проблема биосоциальной эволюции. Новосибирск: Наука, Сибирское отделение, 1990.